Герман Петрович Медведев (05.10.1923-06.08.2014) родился в Полевском. Учился в начальной школе. Затем семья переехала в Свердловск, Тюмень, в Молотов. В последнем окончил общеобразовательную школу, отделение планеризма в аэроклубе. Работал планёрным техником при Молотовском аэроклубе.

В конце 1941 года, в 18 лет, призван в армию. В Тюмени окончил курсы радиотелеграфистов. В составе 310-го отдельного гвардейского миномётного дивизиона попал на фронт. Был радистом «катюш» на Карельском фронте. Герман Петрович вспоминает годы войны:

«Готовясь к походу на Москву осенью 1941 года, Гитлер недосчитался многих дивизий, увязнувших на Ленинградском и Волховском фронтах. Вот тогда в ставке Гитлера и возник план второго блокадного кольца вокруг упорно оборонявшегося Ленинграда.
К осени 1941-го немцы захватили железную дорогу и подошли к городу Тихвину. В этом районе по замыслу фашистского командования и должно было замкнуться второе кольцо блокады - удавка, которая обескровит Ленинградский, Волховский и Карельский фронты и удушит непокорный Ленинград.
Завершить операцию немцы рассчитывали силами финской армии и своими егерскими подразделениями, которые совместно с финской армией, огибая Ладожское озеро, шли в направлении реки Свирь.
На пути финско-немецкой группировки были только партизанские и ополченские отряды. Противник знал, что встретится с малочисленной и слабо вооружённой армией, которая получила звание “отдельной” и номер -7-я армия. И служил я в миномётном полку этой армии. Радистом.
Белофиннам, как мы их называли, удалось захватить правобережье Свири и Свирскую ГЭС, а восточнее ГЭС выйти на левобережье. Ключевым объектом для противника был небольшой городок Лодейное Поле, где ещё Пётр Первый строил свой флот.
От Лодейного Поля перед противником открывалась дорога на Тихвин, дорога, где не было наших оборонительных сооружений. Но к этому времени военное руководство пополнило 7-ю армию 3-й дивизией имени Фрунзе, сформированной из отрядов ленинградских ополченцев, и тремя бригадами моряков-балтийцев. Бои за город Лодейное Поле в информационных сводках именовались боями местного значения. А на деле здесь решалась судьба трёх фронтов и Ленинграда.
Противник неоднократно пытался овладеть Лодейным с тыла, но малочисленная и слабо вооружённая 7-я армия оказалась не по зубам финско-немецкой группировке. Враг был отброшен и остановлен.
Второе блокадное кольцо не замкнулось!
Вскоре и немцы из Тихвина были изгнаны, а железная дорога на Волхов освобождена. Она действовала, хотя до снятия блокады Ленинграда постоянно находилась под прицелом вражеской авиации. Действовала и “Дорога жизни” через Ладожское озеро.
Линия нашей обороны растянулась на 150 километров. Вся пехота 7-й армии практически не покидала передовых траншей.
Бойцы разучились спать. Бельё, одежду и обувь не снимали до полного износа, хотя в обуви летом и осенью чавкала болотная водица, гнили портянки, гнили и ноги. Даже мы, гвардейцы-миномётчики, радисты, располагаясь в трёх-четырёх километрах от линии обороны, на ночь не снимали ни брюк, ни гимнастёрок, ни сапог. В любую минуту могло прозвучать “Тревога!”, - и уже через четыре-пять минут мы катили к нашим огневым позициям.
За всё время обороны (тысячу дней!) люди не мылись в бане. Тяжёлые физические нагрузки, бесконечное перелопачивание земли, сооружение бревенчатых траншей (двойной сруб в шесть брёвен высотой и в вещевых мешках принесённая земля), отсутствие патронов и других боеприпасов, постоянная готовность к отражению атак изматывали солдат.
Передовая гудела день и ночь, но авторами и оркестрантами этого несмолкаемого гула были не мы. На скромный винтовочный выстрел с нашей стороны противник отвечал сериями миномётного и пулемётного огня.
К весне 1944-го финны имели до семидесяти пулемётов на километр обороны против наших двух, которые обычно молчали - приходилось беречь патроны на случай атаки противника. Нередко и мы, гвардейцы-миномётчики, по месяцу и больше оставались без снарядов. Как и пехота, очень много работали лопатой и топором.
От длительного сидения в обороне (а сидеть-то было некогда - работа была всегда) наши руки покрывались жёсткими мозолями, а кожа на плечах, содранная при перетаскивании брёвен для гатей, восстанавливалась только зимой.
Мы устали и физически, и морально. Не лучшим образом на нашу психику действовали карельские “достопримечательности” - комары, клещи и мошка.
Карельские комары - это не наши уральские комарики, на тех болотах их такое количество, что голая кисть руки мгновенно покрывается живой перчаткой из кровососов. Но и это ещё цветочки. Гнус (мошка) бывал пострашнее миномётного обстрела. Эти крошечные мушки вгрызались в шею, уши и глаза, перехватывали дыхание.
После снятия блокады Ленинграда наступил предел нашему долготерпению - сидеть в обороне мы уже боль¬ше не могли, но и наступать малочисленной армией, слабо вооружённой, без боеприпасов и продовольствия, было безумием.
Командующий Карельским фронтом Кирилл Афанасьевич Мерецков обратился к Сталину с просьбой о выделении армии для прорыва фронта. Сталин выделил только мощный корпус, который вполне заменил армию. Оружия десантный корпус имел больше, чем вся наша армия.
И уже накануне наступления к нам шли эшелоны с десантниками и десятки эшелонов с боеприпасами. К наступлению готовилась и авиация. А к тридцати шести полковым “катюшам” пришло пополнение - четыреста “катюш”!
Наше командование знало, что нас ожидает шестиполосная линия обороны противника - много мощнее, чем известная линия Маннергейма: около десятка тысяч дотов, дзотов, бронеколпаков и огромная масса пулемётных гнёзд, десятки минных полей - два миллиона противотанковых и противопехотных мин. И всё это опутано тысячами километров колючей проволоки. А ещё десятки миномётных и артиллерийских батарей, коварные “кукушки” (снайперы).
В 1944 году 21 июня в 11 часов 45 минут на Карельском фронте наступил час возмездия - началась артподготовка. Да какая! Земля вздрогнула, вражеский берег вздыбился гигантской клокочущей чёрной стеной, расцвеченной тысячами взрывов.
Огромный плотный занавес дымов закрыл от нашего обзора происходящее в глубине обороны противника. Тонны земли, обломков оборонительных укреплений летели высоко в небо, а пепел и дым поднялись до облаков. Ещё выше волна за волной, порой затеняя небо, шли наши бомбардировщики и штурмовики. Невозможно описать эту грозную и величественную панораму - это нужно было видеть. Мощнейшая артподготовка!
Штурмовые группы готовились к форсированию реки, сбрасывали на воду лодки. Три с половиной часа земля дрожала от непрерывных взрывов. Противник огрызался, наша набережная покрывалась сотнями взрывов, но это нельзя было сравнить с тем, что творилось на вражеском берегу.
Когда наш огонь прекратился, выяснилось, что несколько огневых точек противника ожили. И ещё 45 минут наша артиллерия била по этим точкам, пока не подавила их. Около двух часов дня, когда лодки с десантом приближались к середине реки, наш огонь был перенесён в глубину обороны противника.
Далеко не все наши лодки достигали противоположного берега, многие из них, иссечённые осколками, тонули. Было тяжело видеть, когда в лодке с тридцатью десантниками взрывался снаряд, и на поверхности воды оставалось три-четыре человека, и у них почти не было шансов добраться до берега.
В конце артиллерийской подготовки сапёры навели четыре понтонных моста, по ним и хлынул основной поток наступающих. В первый день наступления мы продвинулись на 15 километров.
24 июня 1944 года Москва салютовала в честь нашей победы на Свири. Дорого обошлась эта победа. На обелисках, установленных на восьми братских захоронениях в городе Лодейное Поле, высечено три тысячи имён воинов, погибших при защите города и прорыве фронта. А сколько могил осталось на местах боёв! А сколько ещё осталось незахороненных, прижатых тяжестью оружия ко дну Свири или в трясине карельских болот?
Финны не собирались покидать захваченные земли. Населённые пункты, расположенные на высоте и окружённые болотами, взять в лоб было невозможно. Нашим штурмующим группам приходилось совершать обходные рейды по грудь в болотной жиже, неся оружие и боеприпасы над головой. Наши бойцы с помощью местных жителей заходили в тыл противнику.
Чтобы протащить нашу технику, строили гати. Под огнём. Это был колоссальный труд.
9 августа отдельная армия получила приказ прекратить наступление и позволить финнам без боёв покинуть нашу территорию, отступить к границе, так как Финляндия вынуждена была выйти из войны, запросила мира.
Нашу часть перебросили в Заполярье - изгонять немецких егерей. Но мне не довелось продолжать боевой путь со своими товарищами - с перебитыми ногами я попал в госпиталь. Отвоевался...».

Вернувшись после ранения в строй, Г.П. Медведев воевал на 1-м Белорусском фронте командиром орудия (наводчик) самоходной установки. Победу встретил в устье Одера, Померании. Служил до 1947 года. Награждён орденом Отечественной войны I степени, медалями «За боевые заслуги», «За отвагу», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», юбилейными медалями.

После войны на юге Пермской области восстанавливал разрушившееся за войну электрохозяйство в колхозах, заведовал конторой «Сельэлектро» и возглавлял электрослужбу большой машинотракторной станции (в селе Большой Гондырь). С отличием окончил техникум по специальности электромеханик.

В начале 1950 года вернулся в Полевской и около 40 лет проработал в цехе контрольно-измерительных приборов и автоматики Северского трубного завода бригадиром, мастером и старшим мастером. Заочно окончил Нижнетагильский горно-металлургический техникум по специальности электротехник по КИПиА. Руководил заводскими спортивными секциями - парусной и воднолыжной. Чемпион Свердловской области и призёр всесоюзных соревнований по парусному спорту. Награждён медалью «Тренер чемпиона России», золотой медалью «Тренер чемпиона СССР». Работал нештатным корреспондентом в местных газетах.

В 2013 году у Германа Петровича вышла книга - сборник статей и рассказов «Дорога жизни», посвящённый двум его самым дорогим женщинам - маме Анастасии Васильевне Захаровой и любимой жене Евгении Александровне.

Отца Германа Петровича звали Семён Захаров. Он добывал доломит для Северского завода. Похоронен в братской могиле деревни Палкино. Анастасия Васильевна (25.10.1890-16.05.1978) окончила советско-партийную школу в Свердловске, работала в сфере обслуживания - заведовала детскими садами, кухнями, столовыми, ресторанами, домами отдыха, учреждениями службы быта, была комендантом заводоуправления Северского завода. Награждена медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.». С супругой Евгенией Александровной (она тоже около 40 лет работала на трубном заводе техником-лаборантом) вырастили сына (стал геологом) и дочь (геофизик).

ОБЛОЖКА КНИГИ